ВТБ прояснил свою роль в сделке по приватизации «Роснефти»

Роль ВТБ в приватизации «Роснефти» состояла в том, что банк помог компании провести валютные операции без влияния на рынок, рассказал топ-менеджер банка. Ранее стало известно, что банк дал покупателям акций «Роснефти» бридж-кредит

«Организатор валютных операций»

ВТБ выступил в приватизации «Роснефти» как банк-организатор со стороны компании, оказав помощь в осуществлении валютных операций без влияния на рынок. Об этом в кулуарах форума в Давосе журналистам сообщил первый заместитель президента — председателя правления ВТБ Юрий Соловьев, передает «Интерфакс».

«Если говорить об участии ВТБ в приватизации «Роснефти», то мы выступили банком-организатором сделки со стороны компании. Мы, как банк, помогли компании осуществить валютные операции таким образом, чтобы на рынок это не оказало никакого влияния», — заявил Соловьев, отметив, что не хотел бы «детально комментировать» ситуацию.

«Самое главное, что в результате сделки не возникло никакой волатильности. Рубль только плавно укреплялся», — подчеркнул первый зампред банка. Пресс-служба ВТБ не стала отвечать на дополнительные вопросы РБК.

Перед этим председатель правления ВТБ Андрей Костин отказался комментировать участие кредитной организации в сделке по приватизации 19,5% акций нефтяной компании. «Мы по традиции не комментируем эту сделку», — сказал Костин, добавив, что это является «клиентским вопросом». При этом он подчеркнул, что сделка была оплачена иностранными компаниями.

Пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев ранее тоже говорил, что бридж-кредит от ВТБ нельзя считать участием в приватизации — это просто часть схемы конвертации валютных поступлений от сделки в рубли без чрезмерного влияния на рынок, как и поручал президент Владимир Путин 7 декабря. В Кремле также заявили, что предоставление кредита ВТБ, позволившего своевременно рассчитаться с российским бюджетом, нельзя назвать участием банка в приватизации. «Это не может оцениваться как участие в приватизации — это финансирование приватизации, но абсолютно не имеет отношения к самой приватизации», — заявил журналистам пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков.

«Вполне вероятно, что ВТБ предоставил больше, чем просто услугу по «конвертации», и фактически выступил бридж-кредитором (возможно, при участии Центробанка)», — отмечает профессор финансов Хьюстонского университета Крэйг Пирронг, специализирующийся на анализе сырьевых рынков. «Непонятно, что участники подразумевают под «конвертацией» в этом контексте, ведь на момент, когда ВТБ предоставил рубли, еще не было никаких евро взамен», — сказал Пирронг РБК.

Успеть ради бюджета

Как ранее сообщал РБК, 15 декабря 2016 года ВТБ и сингапурская компания QHG Shares Pte Ltd, представляющая интересы консорциума Glencore и катарского суверенного фонда QIA (покупатели 19,5% акций «Роснефти»), заключили кредитное соглашение, в соответствии с которым банк выдал QHG Shares кредит на сумму 692,395 млрд руб. под залог приватизируемого пакета «Роснефти». Эти средства сингапурская компания, на баланс которой перешли 19,5% акций «Роснефти», выплатила «Роснефтегазу» (государственному продавцу доли), а тот перечислил их в федеральный бюджет.

На следующий день, 16 декабря, пресс-служба Кремля, Минфина и «Роснефтегаза» объявили о переводе в бюджет денег от приватизации «Роснефти». Такая поспешность при перечислении средств связана с тем, что правительство поставило перед «Роснефтегазом» задачу завершить расчеты с консорциумом покупателей не позднее 15 декабря. Сумма примерно в 700 млрд руб. была заложена в бюджете 2016 года — если бы деньги не поступили в срок, правительству пришлось бы тратить такую же сумму из Резервного фонда. Тогда бы в нем осталось менее 300 млрд руб. к началу 2017 года.

О финансовом посредничестве ВТБ в приватизации «Роснефти» не было известно вплоть до 16 января — банк и участники сделки не раскрывали эту информацию. 11 декабря банк говорил, что не планирует участвовать в приватизации «Роснефти». «Что касается денег, перечислят ли деньги иностранцы за приобретенные 19,5% пакета «Роснефти». Деньги перечислены в бюджет Российской Федерации в полном объеме, уже перечислены», — говорил 23 декабря 2016 года на итоговой пресс-конференции президент Владимир Путин. Но полностью расчеты с покупателями были завершены только 3 января 2017 года, когда итальянский банк Intesa подписал с консорциумом кредитное соглашение на €5,2 млрд.

Представитель Glencore 16 января сказал РБК, что кредит, выданный банком ВТБ покупателю акций «Роснефти», был «промежуточной сделкой, необходимой для закрытия транзакции».

Никто никому не должен

ВТБ был кредитором сингапурской QHG Shares всего неделю: уже 22 декабря банк уступил право требования по кредиту вместе с залогом в виде 19,5% «Роснефти» тому же «Роснефтегазу». Последний выступал кредитором и залогодержателем до 3 января, когда в сделку вступил банк Intesa, следует из материалов QHG Shares, поданные сингапурским регуляторам. До сих пор не ясно, зачем ВТБ понадобилось уступать кредит «Роснефтегазу». Также непонятно, какую сумму вернул себе ВТБ (пресс-служба банка эти вопросы не комментирует).

Договор уступки (договор цессии) заключался по российскому праву, а по Гражданскому кодексу уступка между коммерческими организациями не может быть безвозмездной. «Договор цессии предполагает, что банк, выдавший кредит (в данном случае ВТБ. — РБК), передает другому банку или компании («Роснефтегазу») права требования по кредиту, — сказал РБК владелец M Group (специализируется на сделках с договорами цессии на российском и западных рынках) Леонид Маевский. — Но компания, которой переуступлен договор, не обязана сразу выплачивать весь кредит [по договору цессии], все зависит от условий договора — она могла договориться, что выплатит средства банку-кредитору (ВТБ) по согласованному графику: например, когда получит деньги от иностранных инвесторов». «Сделка по приватизации 19,5% «Роснефти» — мировая, она исполнена блестяще и с высочайшим профессионализмом» — добавляет Маевский. В сжатые сроки государство получило более €10 млрд, указывает он.

«Роснефтегаз» забрал у ВТБ права по бридж-кредиту, а консорциум Glencore и QIA позже его выплатил госхолдингу, сказал РБК источник, близкий к QHG Shares. О том, когда и сколько заплатил «Роснефтегаз» банку ВТБ, ему не известно. Но все обязательства перед ВТБ были исполнены. «Все расчеты по сделке завершены. А коммерческие условия регулируются рыночными договоренностями конкретных участников соглашений», — говорится в ответе «Роснефтегаза» на вопрос РБК о том, завершены ли расчеты с ВТБ в рамках приватизации «Роснефти».

ВТБ давал бридж-кредит в рублях, а сделка купли-продажи акций «Роснефти» подлежала оплате в евро (€10,217 млрд, как следует из документов QHG Shares). Курсовую разницу могли хеджировать форвардной сделкой — это самое простое и безопасное решение, говорит экономист Danske Bank Владимир Миклашевский.